0
Вот заранее говорю: в советской медицине было принято давать определения. Понимаете, мы считаем, что предмет разговора должен быть очевиден. В западной медицине, по понятным вполне страховым позициям, всегда избегали точных определений, потому что: ошибка-деньги-ошибка-деньги.
Вот у больного тромбоцитопения. Он обращается к врачу – на синяки жалуется. Делается анализ крови: нормальный анализ крови, тромбоцитов – 20 тысяч. Ну, что у больного: не пальпируется селезенка, синяки, все кровь нормальна, а тромбоцитов нет. Ну мало-мальски серьезному гематологу понятно – Верльгоф. Однако, Верльгофа называется болезнь при которой мало тромбоцитов в крови, но много мегакариоцитов в костном мозге. А без этого – второго – не бывает названия болезни. Я не имею права поставить тромбоцитопеническую пурпуру не проверив мегакариоциты в крови. А врач не проверил. Было это в Нью-Йорке, а больной через два дня взял дал дуба – кровоизлияние в мозг. Вскрытие – острый промиелоцитарный лейкоз. И врач попался, и с него содрали деньги.
Но поскольку они там, жулики, все застрахованы, то драли со страховой компании. Но он, после этого, себя лучше не почувствовал.
Понимаете, определение Верльгофа – это мало тромбоцитов, при много мегакариоцитов.
В доброе старое время было положено считать мегакариоциты в камере Фукса-Розенталя. В маленькой камере нельзя: она маленькакя, там клеток мало, ошибка может быть от того, что она маленькая. А Фукса-Розенталя камера большая, и в определение Верльгофа входило: много мегакариоцитов, там больше 40 – 50 – 60 в камере, или хотя бы нижняя граница - 25 но и разведение - но мегакариоциты есть. А если их нет - не та болезнь. Ищи болезнь. И начинается долгий поиск.
Почему «точнее – заражение крови»? Потому что, в старые годы сепсисом называлась болезнь, которая в переводе – «гниение». Основные заражения крови были стафилококковые, при том, что вы должны меня сразу перебить – «Какой стафилококк?». Раньше это не было вопросом – стафилококк был один – золотистый. Этот золотистый стафилококк давал желтоватые гнойники – гной имел желтоватый оттенок. И других сепсисов, знали конечно, но их было мало.
Есть книга, гениальная книга, она была переведена на все языки, и автор её получил сталинскую премию, был сфотографирован в «Правде» в митре и с большим крестом – Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий. Книга называлась – «Очерки гнойной хирургии».
Гнойной, а какой гной? Только один - золотистый стафилококк. Больше ни чего не было. И можно было написать книгу гнойная хирургия не уточняя характер этого гноя. И, так было.
Сегодня клиника заражения крови золотистым стафилококком встречается – но, реально просто не встречается, её просто нет.
Вот если вы возьмете наш материал не найдете случаев. За все время здесь я увидел один случай настоящего сепсиса гнойного:
Больной приехал из Вологды. Он где-то там среди лесорубов жил. Это, значит, он дикий человек, он с нашей флорой не знаком. У него были, при лихорадке, были бугры на коже и в мышцах. Я настолько хорошо это знал со своего медицинского детства, что позвал конечно хирурга, и говорю:
- Это гной, вы знаете как надо вскрывать?
- Да, да, Андрей Иванович, ну что вы.
А он моего возраста. Но он московский хирург. Он не нюхал деревни. И он вскрыл маленьким разрезом. Я его позвал, конечно вежливо, поскольку он пожилой человек, и объяснил, что он сделал ерунду. Разрезать надо по Войно-Ясенецкому – крест-накрест и до края, и разворачивают.
Но, если вы откроете Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого, вы там все это найдете. Так вскрывают карбункулы, гнойники.
Этот больной поправился. Но, я расказываю это потому, что люди не знают уже того стафилококкового сепсиса, который когда-то был…….
Размер: 1500 mb